Следствие ведут дураки. Кондратий Жмуриков

голову к Ивану и проговорил скрипучим, до довольно приятным голосом, и, к немалому удивлению гостей Парижа, на чистом русском языке:

      – Ну что, только из России? «Хвост» за собой привезли, да?

      – А, черт… – пробормотал Иван Саныч, а Осип обрадовался:

      – Енто что, ты наш, русский?

      – Ага, – ответил таксист, – тут много русских. Большая диаспора, особенно в предместьях – в Сен-Дени там, ну и так далее… Куда везти-то вас?

      – А вот ты сказал Сен-Дени. Вот туда, знаешь ли, и вези, – отозвался Осип.

      – «Знаешь ли…» Знаю, конечно. Тут совсем близко. Смотри, – он показал в лобовое стекло, – видишь спортивный комплекс? Ну, стадион! Вон там – «Стад де Франс»!

      – Это котор?

      – Это где наши французов обыграли 3:2, когда Панов два гола забил? – оживился Иван Саныч, который был страстным поклонником футбола.

      – Ну да, – сказал шофер. – Да куда ты смотришь? Не там вовсе. Как говорят гиды: «Стад де Франс» встречает гостей, высадившихся в аэропорту Шарль де Голль, еще в пути, – деловой скороговоркой, удачно копируя интонации профессиональных гидов, сказал таксист с коварной усмешкой. – Стадион виден и из окон электропоезда по линии номер 13, станция Saint-Denis – Porte de Paris, и тем более с шоссе. Трудно не обратить внимания на оригинальную конструкцию, напоминающую летающую тарелку: крыша-диск подвешена на стальных тросах, которые спускаются с восемнадцати мачт. В общем, видишь? – перешел на нормальный тон водила.

      – Ну да!

      – Ну вот, там и есть Сен-Дени.

      Осип почесал в затылке, разглядывая открывшуюся его глазам панораму, и буркнул:

      – Да ты, быть может, даже знаешь, коли наш, русский: Степан Семеныч Гарпагин – слыхал такого?

      По строгому лицу таксиста внезапно брызнула саркастическя улыбка, при которой на его смуглом лице образовались глубокие морщины, а шея аж повисла складками, словно «жабры» у попсового отечественного певца Витаса. Таксист рассмеялся беззвучным смехом и выговорил:

      – И что ж вас к этому другу человечества дернуло-то, гости дорогие?

      – А родственник он, – пискляво сказал Ваня Астахов, неожиданно для себя самого обнаружив в своем голосе нотку обиды, – мой. А че «друг человечества-то»?

      – Сам поймешь.

      – Стало быть, ваш Париж тоже как большая деревня – все друг друга знают, – заключил Осип.

      – Вот уж нет! – возразил тот. – Девять миллионов – это тебе деревня, что ли? Просто я тоже живу в Сен-Дени, там много иммигрантов, русских особенно. А в Сен-Дени Степан Семеныч – фигура известная. Кстати, вам удивительно повезло: я могу довезти вас прямо до его дома, я просто знаю, где Гарпагин живет.

      – Это чем же он так известен? – язвительно спросила Настя.

      – Да хотя бы тем, что, имея черт знает сколько миллионов в банках, причем, что характерно, не в трехлитровых, как у нас в России, а в швейцарских, – при всем при этом он умудряется жить если не как нищий, то, по крайней мере, как сильно стесненный в средствах человек. В одном пиджаке уже несколько лет