Книга Иоши. Роман Гребенчиков

Сегодня меня все друзья решили кинуть. Кидалы. Вот попросите меня чего теперь. Тоже хер покажу.

      Он развернулся и пошел в сторону, откуда явился, пиная все, что попадет под ногу.

      – Ну, Мелкий! – прокричал ему вслед Андрей. – Ты что обиделся?

      Славик даже не обернулся на слова Кулака.

      – Вот зачем ты так его называешь? – обратился я к Дрону. – Его ж цепляет это прозвище.

      – Поэтому и зову. Иначе зачем оно?

      Мелкий. Кулаку нравилось дразнить его так. Нравилось понижать прозвищем его реальные габариты, ведь Дрону до размеров Славика было далеко, а почувствовать свое преимущество перед ним одно удовольствие. Причина называть Славика Мелким была проста: он был младше нас всех. Андрею хватало этого аргумента, неважно, насколько это было глупо, главное – действенно, ведь Славик взрывался, когда слышал это кличку, начинал оправдываться, злиться и вводить себя в краску.

      – Загубит он себя, – сказал Кулак.

      – Это правда про учителя?

      – Да, и, кажется, вся школа знает об этом. Пацаны чешут, что и директор в доле.

      – Слава Богу у нас такого нет.

      Кулак дразнил Славика прозвищем, а я не специально тем, что учусь в Верхнем Родищенске. От своих друзей наслышался уже разных слухов об их гимназии, не зря она считалась учреждением для неуправляемых детей или даже подростков с криминальным уклоном, хотя все понимали, что половина разговоров об этом учреждении – ложь, но, чтобы поверить, хватало и нескольких правдивых фактов. Дрон не раз рассказывал, как его тренер по легкой атлетике предлагал ученикам допинг на соревнованиях, ведь никто ж не будет проверять школьника, да и мероприятия не настолько серьезные, чтобы переживать за это. Или другой разговор, что никто не решает проблему с карманниками, которые никак не исчезнут из года в год, у Славика уже не раз крали карманные деньги на буфет. После этих разговоров я был счастлив, что учусь в Верхнем Родищенске.

      Уход Славика испортил настрой на дальнейшую прогулку, поэтому мы решили с Кулаком разойтись, хоть до темноты было еще достаточно времени. С нашей спортплощадки через заваленную заводскую дымовую трубу вышли на улицы Нижнего Родищенска. Еще издалека возле дома Андрея мы приметили две шатающиеся фигуры. Кулак замедлил шаг, не спешил к ним приближаться, ведь это были отец Андрея и его друг в дребедень пьяные. Лицо Кулака исказилось из бодрого в унылое и злое.

      – Может, ну его? – обратился ко мне Дрон. – Давай позже домой вернемся.

      – Сыночек! – закричал издалека дядя Вася. – Иди сюда!

      Кулак беззвучно, только шевеля губами, проклял все на свете. Пьяный дядя Вася весьма надоедлив и приставуч. Андрей не любил с ним проводить время в такие моменты.

      Мы не спешили приближаться к качающимся телятам, чего не сказать о них: вразвалочку, держась друг за друга, они приковыляли к нам.

      – Чего тебе, бать? – спросил Дрон.

      – А что мне уже нельзя с родным сыном поговорить? – Дядя Вася с улыбкой на лице полез обниматься с сыном, но взаимности не