Мысли – ровное, шерстяное полотно, без ворсинок сомнений. Война – не горе, война – работа. Война – праздник. Главное, чтобы все шло в такт. Иначе – думы. А они солдату не нужны. Боец не должен сомневаться! Та армия сильна, где не задают лишних вопросов. А собьешься с ритма и задумаешься считай пропал.
Одинокий домик в заснеженном лесу. Туда несет он свою ношу, – мертвую замерзшую девушку. Он знает: дома – друг, который оживит его любимую. Но ночью она уйдет опять…
Отряд идет через болота, в любой момент ожидая нападения Поганцев. Надежда у них только на Ловца, человека, который сам постепенно превращается в монстра…
Группа туристов идет по лесу. Они даже не подозревают, что вслед за ними, оберегая их от страшных Других, идет Хранитель. И не представляют, на какие жертвы готов он пойти ради этих понравившихся ему людей…
«Никогда прежде наша земля не ведала вторжений. Сила веры и духи предков успешно хранили деревни и города Ари-Ча. Единственная крепость, преграждающая ущелье Гиван-Чо, была построена более чем два века назад, когда южнее наших земель обосновались Ухссы, поклоняющиеся водяному змею и пожирающие человеческую плоть. Но даже они, разорившие все окрестные страны, не осмелились вторгнуться в страну Спящего. Теперь же могучий Глаз Ветра разрушен дикими северянами и на земли Ари-Ча пришла беда…»
«Здесь живых не осталось. Улица вымерла, блистая разноцветными огнями перекрывших все подъезды и подходы патрульных экипажей. Даже квартиры, окна которых выходили на злосчастный переулок, опустели. Суровые пятиэтажки нахохлились над местом трагедии и скорбно пялились на него безжизненными стеклянными глазницами. В этом было что-то поэтичное, несомненно…»
«Патруль на Патриоте показался у ограждения точно по графику и выхватил фарами скрюченную фигуру Селедкина. Зашуршал песок под застывшими шинами; машина чуть вильнула влево, и тут же затарахтели выстрелы…»
«Высокие, прекрасные, сияющие небесным светом существа объявили Мильку великой героиней, напророчили великое будущее и вручили ей могущественный артефакт. Кинжал…»
«Яблоки Ева ненавидела. Так сложилось… Поэтому когда Ливоныч с кряканьем выудил из кармана камуфляжной куртки наливное яблочко, бережно отер его рукавом и протянул ей – глянула недобро на забывшегося егеря…»
«Он лежал на спине, царапал ободранными пальцами острые камни, часто-часто дышал и смотрел в черный потолок пещеры широко распахнутыми васильковыми глазами. По радужке от зрачка расползались бурые щупальца поразившей его заразы…»